Святитель Николай Можайский

Конец XVI века. Нижний Новгород (?)

84,0 × 60,6 × 2,7. Дерево (липа), две доски, две встречные врезные шпонки (нижняя утрачена); ковчег, паволока; левкас, темпера, цветные лаки, золочение.

Происхождение не установлено. Приобретена для музея в 2007 г. в Берне (Швейцария). Инв. № ЧМ-136.

Раскрыта от записей и потемневшей олифы до поступления в музей. Сведения о реставрации отсутствуют. Повторно реставрирована Д. Г. Пейчевым (ГРМ) в 2007 г.: довыбраны записи и остатки потемневшей олифы.

Вставки нового грунта с тонировками по линии соединения досок – на лбу, носу и бороде Николы. С оборота на стык досок наложена широкая полоса паволоки, скрепляющая разошедшиеся части основы. С боков прибиты две деревянные планки (частично сколоты). Состояние авторской живописи удовлетворительное, особенно фона, одежд и орнаментов. Утрачены верхние разделки личнóго письма; золото на полях, в среднике, на одеждах святого и нимбе довольно сильно потерто; буквы сохранились частично. Небольшие фрагментарные утраты, выбоины левкаса, особенно по краям и на полях.

Название иконы и ее композиционные особенности восходят к чудотворной деревянной статуе конца XIV в. (ГТГ), прославившейся многочисленными чудесами, заступничеством и покровительством городу Можайску (подробнее). Согласно Писцовой книге города Можайска 1596–1598 гг., раскрашенная живописью чудотворная скульптура стояла в приделе крепостной надвратной церкви Воздвижения Креста в резном деревянном киоте, также богато украшенном серебряной басмой, красками и тканями, то есть воспринималась как иконный образ. Опись перечисляет богатый драгоценный «приклад», надетый на резную фигуру Николы: «венецъ золотъ чеканной, а въ венце пять репьевъ золоты… цата золота, а в ней камень яхонт лазорев… да цата золота, да 10 цать серебряныхъ басмяны золочены съ каменьемъ… да 2 цаты серебряны золочены; …да 325 гривенъ серебряны; да 21 гривна с жемчюгомъ». Драгоценный убор статуи, особенно золотые цаты на шее Николы, свидетельствовал о большом почитании образа: их оставляли в благодарность святому за многочисленные чудеса и исцеления. Такое богатое убранство деревянной статуи и изображает мастер рассматриваемой иконы. Повторяя наиболее характерные черты, он точно воспроизводит сопровождавшую ее в Можайском храме священную обстановку: деревянную расписную сень или резной киот, имитирующий пространство знаменитого реликвария, а также драгоценную, украшенную камнями и жемчугом золотую цату и витую серебряную гривну, которые он пишет поверх одежд святителя. Как кажется, даже выбор мастером необычных красочных пигментов и цветных лаков был обусловлен характером росписи реального деревянного киота.

Примечательно, что целый ряд икон Николая Можайского второй половины XVI – начала XVII в. из всего ансамбля святилища также воспроизводят лишь форму киота, облачный фон (как напоминание о небесном явлении чудотворного образа жителям города Можайска) и золотую цату, хотя украшений на статуе было, как свидетельствует опись, очень много. Облачный киот и витые гривны выделены на небольшом образе середины XVI в. из Троице-Сергиева монастыря (ГТГ). На другой иконе того же монастыря помимо облачного фона также воспроизведена золотая цата и витые гривны. Близкое к ним решение имеют столичные по происхождению памятники середины столетия: икона из музея Павла Корина и небольшой образ из собрания А. А. Кокорина. На семейной иконе-реликвии рода Воейковых позднего XVI в. изображены трехлопастная арка-сень и подвесные украшения в виде двух витых гривен и двух плоских украшенных камнями цат. Особенно большими и тяжелыми выглядят цата и гривна на иконе из собрания Национального музея в Стокгольме, в которой чудотворный образ размещен в примечательной по своим формам богатой сени. Видимо, киот с облачным фоном и цаты более всего ассоциировались с чудотворным Можайским образом, их и воспроизводили, когда стремились запечатлеть окружавшее святыню сакральное пространство, а не только передать иконографию « Николая Можайского».

Однако драгоценный приклад чудотворного образа на рассматриваемой иконе заслуживает особого внимания - не только из-за внушительного облика (тяжелые украшения, видимо, действительно повторяют реальный вид подвешенных к статуе золотых и серебряных гривен), но и из-за его подчеркнутой тождественности оригиналу. «Выгравированные» декоративные круги в центре цаты, с драгоценными камнями и жемчужной обнизью, и объемная, со светотеневой моделировкой зеленоватая серебряная гривна воспринимаются почти как документальные свидетельства.

К особенностям рассматриваемой иконы следует отнести необычный характер облаков, расписанных цветными лаками многочисленных оттенков, и облик града Можайска – с высоким храмом, изрезанным круглыми окнами, и изящной крепостной стеной. Особенности графической передачи архитектуры напоминают миниатюры лицевого «Летописного свода» второй половины XVI в., которые были созданы в скриптории, объединившем московских и новгородских художников. Однако необычный художественный стиль произведения – сочетание сдержанного характера личнóго письма и мягкости линий с обтекаемым силуэтом стройной, слегка удлиненной фигуры, широкое использование цветных лаков, зеленых, коричневых и синих красок, диссонирующих с ярким розово-оранжевым цветом киота и подкладки полиставрия, – более напоминает живопись Нижнего Новгорода. Примечательно, что именно для искусства этого центра, с конца XVI в. переживавшего яркий расцвет, были характерны сохранение старой иконографии, даже определенная консервативность в выборе сюжетов и изводов, и в то же время самая передовая техника письма, активно использующего лаковые составляющие.

Опубл.: Музей русской иконы. Восточнохристианское искусство от истоков до наших дней. Каталог собрания. Том. I: Памятники античного, раннехристианского, византийского и древнерусского искусства III–XVII веков / Под ред. И. А. Шалиной. М., 2010. Кат. № 33. С. 196–199 (текст И.А. Шалиной).