Спас Вседержитель

Середина – третья четверть XVII века. Поволжье

105,5 х 100,5 х 3,8. Дерево, пять досок, две врезные встречные шпонки (утрачены), ковчег, паволока, левкас, темпера.

Происхождение не установлено. Приобретена для музея в 2007 г. в городе Клин Московской области. Инв. № ЧМ-91. 

Реставрирована до поступления в коллекцию, повторно – В. М. Момотом. В местах утрат красочного слоя подведен левкас и положены тонировки: на полях, в нижнем правом углу по трещине (с заходом на изображение сферы), на надписях в среднике, по краю лика. Частично прописаны волосы и борода, усилены очертания бровей и глаз.

Живопись в целом хорошей сохранности, местами сильно потерта (особенно на изображении гиматия, Евангелия; частично утрачено серебро на нимбе). Имеются незначительные остатки недовыбранных записей по краям доски и на фоне внутри окружающего фигуру Христа медальона. Мелкие утраты левкаса на полях.

На иконе представлен оплечный фронтальный образ Спаса Вседержителя с масштабно выделенным и приближенным к предстоящему ликом, обрамленным с обеих сторон спадающими локонами и очерченным узким серебристым нимбом. Присутствие таких нехарактерных для оплечного извода деталей, как именословно сложенные персты десницы, уменьшенной по отношению к лику, и изображение закрытого Евангелия, можно объяснить ориентацией на иконографию поясного образа Вседержителя. Обращает на себя внимание необычный, почти квадратный, формат доски, а также редкая композиционная особенность: выходящий за пределы средника медальон, в который заключен образ Спасителя. Подобие круга, очерчивающего, правда, не всю фигуру, но также заполненного звездами, встречается на одноименной иконе первой половины XVIII в. из собрания А. Д. Липницкого (Москва). Монументальный и духовно значительный образ Христа Пантократора, вписанного в круглый небесный сегмент, вызывает ассоциации с росписью купола, смысл которого лучше всего раскрывается такой иконографией. Однако при декорировании купола чаще всего выбирали поясной вариант фигуры Христа, оплечный же встречается реже (к примеру, в росписи Троицкого собора Данилова монастыря в Переславле-Залесском, исполненной костромской артелью под руководством Гурия Никитина в 1662–1668 гг., и во фреске центрального купола Богоявленского собора ростовского Авраамиева монастыря, расписанного в 1736 г.).

Определенное влияние на рассматриваемый извод могли оказать монументальные росписи «небес» – центральной части потолочного перекрытия деревянных храмов, чаще всего имевшей форму круга. Появление иконографического типа оплечного Вседержителя в иконописи позднего Средневековья следует связывать с распространением композиции древнего чудотворного образа Всемилостивого Спаса из Воскресенского собора города Романов-Борисоглебск (ныне – Тутаев), по преданию написанного в первой трети XV в. преподобным Дионисием Глушицким и служившего «небом» в деревянной монастырской Борисоглебской церкви.

Публикуемый памятник во многом повторяет прославленную икону, это касается оплечного обреза фигуры и масштабно выделенного лика с узким нимбом. При этом отсутствует ряд важных иконографических черт, присущих образу из Воскресенского собора. Благословляющая десница не отведена в сторону и не вознесена к самому лику, а опущена и изображена перед грудью, кодекс Евангелия закрыт и также прижат к груди (а не высоко поднят над плечом), отсутствует и характерная «рама» из облаков, идущая по краю средника, замененная в рассматриваемой иконе на облачную сферу. Вполне возможно, что эти иконографические разночтения являются результатом поздних поновлений: известно, что «Романовский Спас» был существенным образом прописан в конце XVIII в. и до сих пор не был изучен В результате работ по укреплению иконы, проведенных несколько лет назад ярославскими реставраторами, под толстым слоем покрывающей живописную поверхность пленки были выявлены многочисленные разновременные вставки, что крайне затрудняет любые попытки установить ее первоначальный облик. С осторожностью можно предположить, что более ранние памятники, и в частности образ из коллекции Музея русской иконы, могут воспроизводить отсутствующие ныне элементы изначальной иконографии чудотворной иконы из Романова-Борисоглебска.

Ареал распространения икон, повторяющих прославленную святыню, достаточно узок: в основном памятники имеют поволжское происхождение и, по всей вероятности, создавались преимущественно в этом регионе. Публикуемый образ не стал исключением: аналоги ему находятся в широком круге произведений, созданных поволжскими мастерами в середине – третьей четверти XVII столетия. Несколько упрощенная манера письма, проявляющаяся в характере написания складок одежд широкими мазками кисти, достаточно условное изображение звезд и ограниченность цветовой гаммы свидетельствуют о его провинциальном происхождении. Моделировка личнóго при помощи широких плоскостей, высветленных разбеленной охрой по светло-коричневой основе, резко выделяющиеся пробелá, отмечающие морщины на лбу, надбровные дуги и глазные впадины, энергичный рисунок встречается на некоторых галичских иконах второй половины XVII в.