Святитель Николай Мирликийский с житием, в двенадцати клеймах

Вторая треть – середина XVII века. Поволжье (или Ростовские земли)

74,5 х 60,2 х 3,5. Дерево, две доски, две врезные встречные шпонки; темпера.

Происхождение не установлено. Поступила в музей в 2007 г. Инв. № ЧМ-144.

Раскрыта до поступления в собрание (сведения о реставрации отсутствуют). Повторно – в 2008 г. Д. Г. Пейчевым (ГРМ). Удалены поздние записи и тонировки, раскрыты авторские надписи на полях, стык досок укреплен, трещина замастикована.
Утрата красочного слоя до доски по краю нижнего поля. Тонированные вставки левкаса по стыку досок (наиболее значительные – на полях). Авторская живопись потерта, мелкие утраты по всей поверхности.

Состав клейм: 1. Рождество святого Николая. 2. Крещение святого Николая. 3. Исцеление сухорукой. 4. Приведение во учение. 5. Поставление в диаконы. 6. Поставление в иереи. 7. Явление во сне царю Константину. 8. Изгнание беса из кладезя. 9. Спасение Димитрия со дна моря. 10. Чудо о некоем поселянине. 11. Возвращение Василия, Агрикова сына. 12. Успение святого Николая.

Икона продолжает иконографическую традицию, сложившуюся во второй половине XVI в., – изображений святителя Николая на уменьшенном поясном образе, окруженном двенадцатью сценами жития. Однако, как и большинство памятников, которые повторяют эту схему, но отличаются составом сцен и композиционным решением, публикуемая икона содержит редкие эпизоды. Четыре клейма верхнего поля посвящены детству святого – включают сцены его рождества и крещения, а также исцеления сухорукой и выбора учителя. Следуя традиционным изводам, они тем не менее отличаются необычными деталями. Рождество святого соединено с чудом Николы, простоявшего три часа в купели, повторенным в следующем клейме «Крещение», причем благословляющий отрок, поддерживаемый иереями, развернут необычно – в сторону родителей. Два боковых симметричных клейма иллюстрируют два последовательных поставления святого, в диаконы и в иереи, что совсем нетипично для столь краткого цикла, который обычно ограничивался изображением возведения в священнический сан. Нижние боковые клейма посвящены чудесам: явлению святого Николая царю Константину и изгнанию беса из кладезя. Примечательно, что самого эпизода избавления трех мужей от невинной смерти, о котором святитель предупреждает императора, на иконе нет. Тема чудесных деяний святителя продолжается на нижнем поле, где наряду с традиционными житийными сюжетами – «Спасение Димитрия со дна моря» или «Возвращение Василия, Агрикова сына» – помещена уникальная сцена «Явление святителя Николая некоему поселянину» (10-е клеймо), которая неизвестна нам ни по каким другим памятникам и которую трудно соотнести с конкретным житийным чудом. Стоящий справа святитель благословляет упавшего перед ним на колено бородатого средовека, изображенного на фоне высокой горки и растительности, – это либо лес, либо засеянное хлебом поле. В последнем случае сцена может иллюстрировать «Чудо о умножении и сохранении урожая», известное по текстам распространенной редакции «Иного жития». Следует, однако, отметить, что там речь идет о посещении мужем и женой монастыря Святого Сиона, где чета «припала ко святому» и молила об урожае.

Особый интерес представляет последнее, 12-е клеймо с изображением Успения и погребения святителя в Мирликийской церкви. Помимо традиционных фигур диакона с кадилом и святителя, совершающего чин отпевания, здесь изображены два ангела. Один из них низко склонился над телом Николы, словно расстегивая его одежды, а стоящий за ним другой ангел уже держит в руках душу святого в виде спеленатого младенца. Сцена следует тексту жития святого, известного как «Слово о житии, хождении и погребении святого Николая», где говорится о посещении его в момент смерти ангелами, взявшими «святую душу его от тела, и целовавше, понесоша на небо» (подробнее об этом см. инв. № ЧМ-159). Этот эпизод встречается еще на ряде житийных икон XVII в., в основном поволжского происхождения, – близкую иконографию имеет, например, предпоследнее клеймо на иконе «Святитель Николай Зарайский, с житием в двадцати клеймах» из собрания ГРМ. В классическом изводе встречается она и в поздних греческих памятниках, например на критской иконе «Святитель Николай на троне, с житием» конца XVI в. из коллекции Rena Andreadis.

Средник с поясным образом Николая Чудотворца отличается тем, что на святителе изображен полиставрион вместо обычной фелони. Небольшие сегменты с поясными фигурами Христа и Богородицы, иллюстрирующие «Никейское чудо», показаны очень схематично.

Отметим также наивный, подкупающий своей непосредственностью и живостью художественного языка стиль памятника с изображением почти фольклорных подробностей, например стоящего в купели младенца или уверенно выходящего на берег спасенного святителем Николаем юноши Димитрия; с реалистичной передачей тканей одежд, купеческого кафтана на плечах отца святого, незатейливых форм архитектуры. Видимо, икона была написана в посадской среде одного из поволжских городов. Такие небольшие житийные образы любимого в народе святого часто создавались для домашних молелен или для сельских храмов, причем многие из них вставлялись в киот со створами. Близкий аналог иконе музейного собрания представляет трехстворчатый складень-кузов XVII в. с иконой святителя Николая и клеймами жития и чудес из собрания Т. А. Мавриной (ГРМ), атрибутируемый как поволжский памятник. Вероятнее всего, рассматриваемая икона также предназначалась для подобного кузова, чем можно объяснить подбор ее сюжетов, которые должны были продолжаться циклом жития на створах. Провинциальный характер происхождения иконы затрудняет атрибуцию живописи: близкая стилистика (граничащая с фольклорностью) встречается среди северных памятников, созданных около середины XVII в. В то же время среди сходных по стилю провинциальных ростовских памятников были широко распространены житийные иконы с голубым фоном средника, что говорит о возможности создания образа и в этих землях.