Святой воин великомученик Андрей Стратилат

Первая треть XIX века. Ярославль (?)

31,8 × 27,1 × 2,7. Дерево (липа), доска цельная, ковчег, две врезные встречные шпонки, паволока не просматривается, левкас, темпера.

Происхождение не установлено. Приобретена в Ikonen Gallerie Dritsoulas (Мюнхен, Германия) в 2007 г. Инв. № ЧМ-222.

Реставрирована до поступления в музей. Повторно – М. М. Бушуевым (ГРМ, 2008 г.).

Авторский слой сильно потерт, особенно золото на фоне и изображении доспехов.

Надпись, твореным золотом, внизу средника: 1780 Першинъ. Надпись лежит на слое поновления на поземе, поэтому нет уверенности, что она повторяет оригинальную.

В византийском и древнерусском искусстве наиболее распространенной иконографией Андрея Стратилата был тип молодого воина-мученика, облаченного в воинские доспехи и плащ, с крестом и оружием в руках – мечом или копьем, луком с колчаном стрел и щитом. Таким воин изображался как в лицевых минологиях (под днем памяти – 19 августа), так и на стенах и столпах храмов в одном ярусе с другими мучениками-воинами, на иконах избранных святых. Единоличные изображения Андрея Стратилата в раннюю эпоху почти неизвестны. На Руси имя святого нередко избиралось небесным патроном княжеских детей, поэтому в честь него возводились церкви и монастыри. Только в одной Москве в новое время известна каменная церковь во имя Андрея Стратилата (1675/89) над восточными вратами Андреевского монастыря в Пленницах, где почиталась икона воина; и придел церкви Воскресения Словущего в Монетчиках (1750), в 1818 г. освященный в честь Андрея Стратилата.

Прославлению воинского подвига и славы мученика Андрея, и соответственно его иконографии, способствовало на Руси совпадение дня его памяти с праздником чудотворной иконы Богоматери Донской, с заступничеством и покровительством которой связывали победу на Куликовом поле и освобождение Москвы от крымских татар в 1591 г. Упомянутая в надписи на публикуемой иконе дата 1780 г. – заставляет вспомнить, что в этом году исполнялось 400 лет со дня освобождения Московского государства от татар и «поганого Мамая». С этим событием соотносилась и главная победа стратилата Андрея († ок. 300), возглавлявшего римское войско, и в неравном бою чудесным образом одолевшего персов, призывая на помощь христианского Бога.

Во второй половине XVII в. мастерами Оружейной палаты была создана особая иконография воинов-мучеников изображенных на фоне буйного пейзажа с виднеющимся вдали городом. в торжественных воинских доспехах, с крестом и копьем-штандартом в руках, часто с лежащим у ног оружием – шлемом и колчаном, форму которых заимствовали из западноевропейских гравюр. Особенно много таких икон было посвящено образам Иоанна Воина, Феодора Стратилата, Георгия Победоносца, но среди них встречается и Андрей Стратилат, о чем свидетельствуют прориси XVIII в., исполненные в барочном стиле.

Святой представлен на ней как аристократически-изысканный воин–покровитель, рафинированный представитель небесного воинства. Эстетически утонченное чувство мастера сказывается в выразительности заостренных и ломаных линий отворотов одежд и картинно уложенных складок с нарочито акцентированным отлетающим острым концом края взвихренного плаща. Этот образ дополняет поэтизированный пейзаж с тающими на горизонте строениями, явно заимствованными из голландской живописи.

Упомянутый в надписи мастер Першин относился к династии палехских иконописцев XVIII–XIX в., многие из которых жили и работали в Москве. На 1780-е гг. приходится творчество двух изографов – Ивана и Евстигнея, подписные работы которого есть в ГМПИ.